Лично-политическое 1965 года.

      И тут кому то в голову пришла мысль – сорвать избрание декана в райсовет, выборы в который должны были состояться в первое воскресенье марта. В те времена (это примечание для молодых читателей) на каждое депутатское место баллотировался только один кандидат, явка была всегда не ниже 99,5 % и за единственного кандидата голосовало не менее 99,8 %.

      Довольно быстро сформировалась инициативная группа примерно в 7-8 человек. Из которых сейчас хорошо помню только своих одногруппников - Володю Пинуса, Толю Дроздова и Сережу Волкова. Разработали план контрагитации и начали его осуществлять. Назначили митинг в одной из двух самых больших аудиторий университета. Как ни странно, нам дали его провести. Призвали народ к бойкоту выборов.

      Партия дремала, но после митинга проснулась. Нашу инициативную группу вызвали на партбюро НГУ. В котором мы не увидели ни одного представителя физфака. Потребовали от нас прекратить это "безобразие". Впервые в жизни я видел столько явно испуганных взрослых мужиков. Но наша позиция осталась неизменной. Расстались.

      На следующий день уже после полудня нас пригласил к себе Андрей Михайлович Будкер. Академик, директор ИЯФ СО АН СССР (ин-т ядерной физики), сделавший уже к тому времени первый в мире электрон-позитронный коллайдер (маленький – диаметром порядка 2-х метров). На встречу он призвал еще не менее 30 молодых сотрудников ИЯФа.

      Разговор длился более 3-х часов. И все безрезультатно. Мы никак не поддавались на его уговоры. Молодые сотрудники института постепенно разошлись. И тут Будкер нашел аргумент. По смыслу он сказал следующее:

      Ребята, вы учитесь в уникальном университете по специальным учебным планам и программам. Такого нигде больше в стране нет. Представим, что вы добились своего. Это дойдет до Москвы. Пришлют комиссию. Сделают выводы. Минвуз сменит ректора и из нашего университета сделает стандартный провинциальный университет. Вы готовы принять на себя ответственность за такой результат ваших действий?

      Это был мощнейший удар ниже пояса. Мы к нему не были готовы. И ушли от Будкера в полном смятении. На следующий день собрались на крыше университета (конец февраля был теплым) и долго совещались. Пришли к выводу, что надо давать отбой. И не в кулуарах, а на общем собрании. А доложить народу о результатах нашей встречи с Будкером и сделанных инициативной группой выводах поручили мне.

      Опять назначили митинг в той же большой аудитории. До даты выборов оставалось меньше недели. Собралось около 500 человек. Мне пришлось рассказать о встрече нашей инициативной группы с Будкером и его прогнозе. И сказать о наших предложениях – выборы не бойкотировать, но голосовать по совести. Народ, конечно, понял. Но разочарование было всеобщим.

      Какими же оказались результаты всей этой истории?

• явку на выборы участковая комиссия сделала какой нужно, но насчитать больше 60 % голосов за нашего декана не смогла;




• декана нам через полтора-два месяца заменили и он из академгородка уехал;




• всех отчисленных им студентов восстановили;




• никаких репрессий против членов инициативной группы не было;




• статус НГУ как уникального университета по факту никак не пострадал;




• более того, менее чем через год после описанных событий ректором НГУ стал ученик Будкера молодой академик Спартак Тимофеевич Беляев;




• лично я еще год-полтора чувствовал вокруг себя довольно приличную пустоту, постепенно затягивающуюся.
  
  P.S. Уже в самом конце 60-х один из моих товарищей, работавший в то время в ИЯФе, сказал: "Если бы не Будкер, то сели бы вы все лет на десять.".
  
  P.P.S. НГУ был тогда действительно уникальным университетом. Так, в нашем выпуске физфака 1968 года из примерно 180 студентов только у 2-3 студентов руководителями дипломных работ были кандидаты наук, а у остальных - доктора. И не менее 70 % нашего выпуска к концу 90-х стали докторами.