Первые НПФ в постсоветской России начали возникать в самом конце 93-го. Более чем через год после санкционировавшего их создание 1,5-страничного указа Президента. Но в начале 94-го – как прорвало. К лету в стране было зарегистрировано более тысячи НПФ, а в Волгоградской области – не менее 25. Большинство этих структур, не имея в штате минимально грамотных экономистов и банкиров, начинали строить финансовые пирамиды. Не соизмеряя принимаемые на себя обязательства с возможностями их исполнения.
Созданный весной 94-го НПФ "Империя" пошел сначала тем же путем. Но его первые учредители уже к началу лета почувствовали неладное, творимое назначенным ими управляющим Фонда. И в начале июня предложили возглавить Фонд мне. Я согласился при условии, что они дадут мне "добро" на привлечение в качестве соучредителей Фонда ряда крупных волгоградских предприятий. И при этом они, как первые учредители, перестанут обладать контрольным голосом. Подумав недели две они согласились. И я приступил к работе в "Империи".
Месяца два у меня ушло на разгребание завалов. Перезаключил договоры со всеми клиентами Фонда. И этим привел обязательства Фонда в полное соответствие с возможностями их исполнения. Тем самым, признаки пирамидальности в НПФ "Империя" были уничтожены на корню. Параллельно навел порядок во внутренних технологиях и документации Фонда. И вдобавок получил "поручение" г-на Алекперова включить в состав клиентов и учредителей Фонда волгоградские предприятия ЛУКойла (с контрольным по совокупности голосом на Совете Фонда). Из-за этого "поручения" пришлось "Империю" переименовать в "ЛУКойл-Империю". Все это было сделано к середине августа 94-го.
И тут возникла возможность смотаться на практически первую общероссийскую конференцию руководителей НПФ. Ее в конце августа проводил Калининградский НПФ, учрежденный региональным отделением ПФР (был тогда аналогичный НПФ и в Волгограде). Вот на ней мне крупно и повезло. В том, что удалось познакомиться с Дэвидом Каллэндом. Этот англичанин в то время консультировал наше правительство по вопросам пенсионной реформы. Но ранее он консультировал по тем же вопросам правительства многих стран Азии и Латинской Америки и состоял в обойме соавторов Чилийской модели. Поэтому я с удовольствием принял на себя роль его ученика. И в итоге хорошо разобрался в основных принципах построения частных пенсионных систем.
Уже в сентябре 94-го я организовал Каллэнду недельный визит в Волгоград. В ходе которого устроил ему встречи с губернатором (Шабуниным), мэром (Чеховым) и Шарифовым-старшим, возглавлявшим тогда волгоградский блок ЛУКойла и Совет нашего Фонда. Эти контакты в конечном счете и помогли продавить создание первого в России регионального закона о НПФ. Основным "продавливателем" пришлось выступать мне, как председателю комитета по экономической политике 1-й областной думы.
Впоследствии Каллэнд и его специалисты неоднократно приезжали в Волгоград и проводили неформальные проверки работы Фонда. Последний раз это было в 2002 году. Их советы помогли поставить работу "Империи" на практически эквивалентный западному уровень. А в 1996-97гг. и я и мой доблестный зам Куликов Ю.П. прошли двухнедельные, организованные Каллэндом, стажировки на "родине" НПФ под Лондоном.
Уже в сентябре 94-го удалось подписать постановление губернатора о создании координационного совета по развитию НПФ (№ 437 от 13.09.94.). В число функций которого вошла и задача подготовки проекта областного закона о НПФ. А через месяц 18.10.94. постановлением губернатора № 504 уже было продекларировано создание региональной инспекции НПФ. В задачи которой вошли лицензирование НПФ и контроль за их деятельностью. Тем же постановлением был установлен необходимый для лицензирования минимум уставного капитала НПФ в 20 тысяч тогдашнего МРОТ. Параллельно шло написание проекта областного закона о НПФ и в декабре 94-го он прошел 1-е чтение в областной думе. Фактически в этом процессе мне пришлось выступать и в качестве представителя субъекта рынка, и в качестве представителя регулятора рынка.
Прошедший 1-е чтение законопроект был послан на рецензию Каллэнду. И после его правок был окончательно принят облдумой 2 марта 1995 года. А через две недели после этого региональная инспекция НПФ при управлении соцзащиты АВО выдала первые три лицензии: № 1 – НПФ "ЛУКойл-Империя" и еще две – НПФ "Русская недвижимость" и НПФ "Труд". Этим история выдачи региональных лицензий и ограничилась. Поскольку большинство волгоградских НПФ к концу 1995 года прекратили существование. А к концу 1996 года в живых на волгоградской земле остался лишь НПФ "Империя".
При принятии областного закона пришлось исхитряться. Прямое название закона "О негосударственных пенсионных фондах" пройти не могло. Поскольку НПФ – финансовые структуры, а по Конституции регулирование в этой области осуществляется только на федеральном уровне. Поэтому закон озаглавили: "О защите прав граждан в системе негосударственного пенсионного обеспечения". Ибо "защита прав граждан" относится к предметам совместного ведения Федерации и ее субъектов. А по вопросам совместного ведения региональное законодательство имеет полное право на существование при отсутствии федерального.
Весь 94-й я крутился как белка в колесе. С начала 95-го стало полегче. Удалось уговорить имевшего приличный административный опыт Куликова Ю.П. стать вице-президентом Фонда. И к числу активных союзников нашего дела в АВО примкнул возглавлявший тогда управление соцзащиты Аликов Н.Я.. Еще в октябре 94-го появился первый корпоративный клиент – ВолГУ (ЛУКойловцы явно "тянули резину"). А весной-летом 95-го удалось уговорить стать корпоративными клиентами и соучредителями фонда "Химпром", "Волжский ЗОС", "Каустик" и ряд более мелких предприятий. Способствовал этому, как я сейчас понимаю, тот факт, что все эти предприятия были тогда не только независимыми от столичных холдингов, но и возглавлялись "красными" по своей внутренней сути директорами.
Серьезной на начальном этапе была проблема инвестирования пенсионных средств. Ибо указ Президента 1992 года предписывал инвестировать их только через управляющие компании на принципах доверительного управления. Но в 94-м на горизонте не было еще ни управляющих компаний, ни Гражданского кодекса, описывающего принцип доверительного управления. А был рынок федеральных облигаций (ГКО) на ММВБ. Поэтому сконструировал маленькую УК для работы на этом рынке. А уже в 95-м преобразовал ее в ныне хорошо известную многим УК ЗАО "Финансовый брокер "Август". В число акционеров которой привлек ряд предприятий, являющихся учредителями Фонда. И бессменным директором которой работает выпускник ВолГУ 1994 года Карен Туманянц. Так в этой паре и работаем с тех пор.
В апреле 1995 года начала работать федеральная инспекция НПФ. И первые 10 лицензий она выдала 9 октября 1995 года. В их числе лицензию № 7 получил НПФ "ЛУКойл-Империя". Поскольку на тот момент он был 7-м по объему активов в России. А на следующий день губернатор Шабунин и президент ЛУКойла Алекперов подписали соглашение о сотрудничестве. Один из разделов которого обговаривал выход волгоградских предприятий ЛУКойла из НПФ "ЛУКойл-Империя" и перевод соответствующих активов в учрежденный в Москве НПФ "ЛУКойл-Гарант". А другой раздел требовал убрать из нашего имени слово "ЛУКойл". До меня это соглашение довели не сразу. Но к концу декабря Фонд перечислил в "ЛУКойл-Гарант" все их пенсионные деньги. А по весне 96-го вернул себе первоначальное имя. Из-за этого пришлось, правда, поменять лицензию. На № 207 вместо первичной № 7. Но психологически от этой "измены" ЛУКойла стало гораздо легче.
Федеральный закон о НПФ шел тяжело. Только в 97-м он дошел до 3-го чтения. И на нем с весьма яркой речью выступила наша пламенная большевичка Алевтина Апарина. Сравнив НПФ с финансовыми пирамидами и призвав к блокировке принятия закона. Сделать это ей удалось. Второй заход на 3-е чтение в апреле 98-го оказался удачным и с 7 мая 1998 года этот закон вступил в силу. Где-то через год-полтора после этого был отменен региональный закон и прекратила работу региональная инспекция НПФ.
"Древний" период истории "Империи" можно, по-видимому, закончить 1998 годом. Годом дефолта, массированной девальвации рубля и короткого, но резкого экономического кризиса. На который клиенты Фонда практически не обратили внимания. Хотя для Фонда это был не очень легкий период. В первую очередь из-за блокировки правительством выплат по ГКО. Вплоть до апреля 99-го. Гораздо более интенсивным кризисом "доверия" был отмечен конец весны 1996 года. Аккурат перед июньскими президентскими выборами. Народ почувствовал, что выборы при честном подсчете голосов может выиграть Зюганов, И, зная отношение большевиков ко всему негосударственному, ринулся забирать свои накопления в нашем Фонде. Тогда за месяц с небольшим от нас ушло около трети индивидуальных вкладчиков (корпоративные пенсионные счета этот процесс не затронул). Но выборы Зюганов не выиграл. И в течение года большая часть беглецов к нам вернулась. Привлекаемая заметно большей, чем у банков, доходностью накоплений. На этом и закончим "древний" период нашей истории.
Journal information